Массовые общества и поведение человека.

Новая социальная реальность и эволюционный подход к рассмотрению поведения человека.

Человек, как биологический вид, появляется, в процессе и в результате антропогенеза, более 100 тыс. лет назад. Первые человеческие "цивилизации" возникают приблизительно 5-10 тыс. лет назад. Этому предшествует "аграрная революция", что дает старт интенсивному развитию человеческой культуры.
Кроме биологической (генетической, главным образом) наследственности человек обладает культурной наследственностью. Культура, понимается здесь функционально, – как вся та информация, которая передается от человека к человеку (непосредственно или опосредовано) не биологическим (не генетическим) путем, а надбиологическим образом. Все механизмы передачи и хранения информации (культуры) сформировались в биологической эволюции человека. И разделение на биологические и культурные (надбиологические) феномены, в известном смысле, условно. Кроме того, культурой и культурной наследственностью обладают и многие другие виды животных, особенно из классов Млекопитающих и Птиц, – но человек (Homo sapiens) обладает гораздо более объемной культурой, что открыло ему возможность для создания цивилизаций прошлого и современной Цивилизации. Поэтому в отношении человека мы сегодня говорим о генно-культурной коэволюции.
Для понимания культурной эволюции вводится понятие мема, по аналогии с понятием гена в биологической эволюции. Мем, как единица культурной наследственности.
Человек, таким образом, обладает двойственной природой – натурой (human nature), природой в узком смысле, и культурой (human culture) – надбиологической природой, новым феноменом в эволюции жизни.
Человек представляет собой качественно новый этап развития жизни на Земле, эволюции живой материи, – разумную материю – культурное животное.
Структуры и механизмы, позволившие появиться культуре, формировались в антропогенезе, и раньше – в эволюции рода Homo, и в эволюции предковых родов и видов, – в эволюции отряда Приматов, класса Млекопитающих, всей группы Позвоночных и всего типа Хордовых. Система восприятия, сама ЦНС, – т.е. все необходимые для появления культуры элементы – сформировались в эволюции животных задолго до появления человека. Человек, как и любой другой вид, обусловлен предшествующей эволюцией.
Поведенческие механизмы складывались еще в нашем дочеловеческом прошлом, хотя некоторые являются продуктом и самого антропогенеза. В любом случае надо понимать, что вся биологическая организация человека, все, что мы называем человеческой природой, человеческой сущностью – формировалось очень давно, и уже более 100 тыс. лет практически не изменялось. И поведение современного человека, во многом определяется уже имеющимися биологическими структурами и механизмами. Конечно, они пластичны, и человек, во многом, формирует свое поведение в процессе социализации (инкультурации), воспринимая информацию об окружающей социальной действительности. Но базовые механизмы, которые лишь настраиваются в процессе инкультурации и социализации, даны человеку его биологической наследственностью – они определяют границы возможностей для человека; культурная наследственность позволяет лишь скорректировать врожденные основы поведения в заданных пределах, настроить поведенческие модели, адекватные для окружающей социальной среды.
Это важно учитывать в социальных науках, и особенно в науках, изучающих поведение человека, в т.ч. в психологии. В социальных науках уже, конечно, существует представление об обусловленности пути (the path dependency). Но это понятие практически не применяется к анализу поведения человека, хотя оно как раз и обусловлено путями предшествующего развития.
Итак, человек имеет свою практически неизменную природу, во многом определяющую границы его возможного поведения, и культуру – позволяющую адаптировать существующие механизмы и модели поведения к конкретной социокультурной обстановке. С момента возникновения человека, он изменялся только культурно. (Культура начинает интенсивно развиваться с начала неолита.)
Важно подчеркнуть, что человек, как вид Homo sapiens, эволюционирует, формируется в условиях небольших родственных групп. Это определяет формирование его сегодняшней психики, моделей поведения, эволюционных стратегий. Его поведение во многом подготовлено для жизни именно в этой социальной среде. В таких условиях формируется альтруизм, например. Это относится ко всем социальным животным. Особь, помогая другой особи (своему родственнику – носителю тех же генов), способствует передаче ее генов другим поколениям, т.е. тех же генов, что несет она сама. Данное поведение фактически является помощью самому себе. И это поведение формируется и закрепляется лишь в условиях близкородственных групп. С биологической точки зрения, оно только и имеет смысл именно в таких группах.
Ксенофобия (во многом обратное альтруизму явление), шовинизм и т.п. феномены – формируются для возможности различения родственников от "чужих". Чужим помогать нет биологического смысла, поэтому и появляются механизмы, позволяющие избежать такой поведенческой "ошибки". Особи, которые помогали "чужим" (носителям других генов, не связанных с подобным поведением), и гены, определяющие такое поведение, – не имели шансов задержаться в процессе эволюции. Поэтому, наряду с врожденным альтруистическим поведением по отношению к "своим", должен был возникнуть механизм избегания такого поведения по отношению к "чужим". Так сформировались врожденный страх и неприятие "чужих" (носителей других генов). Ксенофобия позволяет четко отличать "своих" и "чужих" в пределах одного вида, т.е. среди морфологически сходных особей. Возможно, аналогичным образом формируются и биологические основы шовинизма – в условиях конкуренции разных групп за ресурсы. Более сплоченные группы – группы с наличием механизмов консолидации, – очевидно, обладали эволюционным преимуществом, имели больше шансов на успех.
Эти же психофизиологические механизмы отвечают за национализм и патриотизм, но сами данные явления – репрезентация психофизиологии в конкретной культурной среде, результат взаимодействия биологической основы с имеющимся вариантом культуры. То же, можно сказать и о феномене человеческой религиозности. Хотя этот вопрос менее определен, чем вопрос возникновения альтруизма.
Как бы то ни было, современный человек живет сейчас в новых социальных условиях – в условиях массовых обществ, хотя все его поведение было сформировано именно в малых родственных группах и соответствует именно такой социальной среде. Отсюда вытекают многие негативные следствия, как, например, социокультурные аспекты указанных комплексных феноменов – ксенофобии, шовинизма, национализма. Они появляются в эволюции для вполне конкретных целей, связанных с оптимизацией трат разнообразных ресурсов для максимальной передачи своих генов потомству. Сейчас, в новой социальной реальности, механизмы, способствующие развитию ксенофобии, сама ксенофобия, не имеют этих последствий. Однако отбор в направлении элиминации предопределяющих это явление генов отсутствует.
Конечно, как было отмечено, у человека есть "механизм компенсации" его более костной природы, т.е. культура – как механизм настройки и корректировки врожденных поведенческих моделей. Поэтому и существуют идеологии, противостоящие ксенофобии, национализму и пр. подобным феноменам. И мы оцениваем эти явления негативно, и стараемся подавить их в себе. Это правильно и с чисто рациональной точки зрения – данные феномены сформировались в других условиях и сейчас просто "не работают", т.е. приводят не к тем результатам, ради достижения которых они закрепились.
В общем, можно говорить, что вся социокультурная жизнь человека вытекает из его биологической организации. Для гуманитарных исследователей представляет интерес вопрос определения соотношения влияния сформированной культуры и имеющейся биологической основы на конкретные проявления человека, социума; взаимообусловленность и взаимовлияние природы и культуры в формировании личности (мемокомплексов) и стратегий ее поведения.
В современных массовых обществах, как мы видим, более четко проявились "противоречия" культурной и биологической наследственности, причем для современного человека функциональная важность культурной наследственности повысилась как никогда раньше. Возможно, культура – мемы и их комплексы, будет полностью определять пути дальнейшей биологической эволюции в процессе генно-культурной коэволюции. И хотя сейчас еще наша природа во многом предопределяет наше поведение, задает его рамки, и так, по всей видимости, будет продолжаться в обозримой перспективе, – культура имеет огромное воздействие на наше поведение, что раньше проявлялось в популяциях людей, вероятно, в значительно меньшей степени. Здесь идет речь уже не только о корректировке и настройке поведения, что было всегда у человека, но и о доминирующем влиянии культуры. Конечно, не надо забывать, что наша биологическая природа определяет границы возможных проявлений культуры, и пока мы остаемся биологическим видом Homo sapiens, рамки и возможности развития человеческой культуры заданы.
Сейчас появились реальные технологические возможности по изменению самой природы человека самим человеком, что, наверное, в свою очередь, будет определяться его культурой, ее развитием.
Здесь надо обратить внимание на важность политического договора, и политического контроля за этим процессом, если человек хочет сохранить культуру именно человека в дальнейшем развитии, в своем возможном постчеловеческом будущем. А сам вопрос представляет интерес для политологии и смежных дисциплин.


Литература

1. Антропология.
Е.Н. Хрисанфова, И.В. Перевозчиков
Москва, "Изд-во МГУ", 1999, 2002 г.

2. Этология человека на пороге 21 века.
Москва, "Старый Сад", 1999 г.

3. Эволюционная психология.
Джек Палмер, Линда Палмер
Москва – Санкт-Петербург, 2003 г.

4. Эгоистичный ген.
Ричард Докинз
Москва, "Мир", 1993 г.
(The Selfish Gene, Richard Dawkins)

5. Биология. В 2-х книгах
В.Н. Ярыгин, В.И. Васильева, И.Н. Волков, В.В. Синельщикова
Москва, "Высшая школа", 1999 г.

6. Наше постчеловеческое будущее. Последствия биотехнологической революции.
Фрэнсис Фукуяма
Москва, 2004 г.
("Our Posthuman Future: Consequences of the Biotechnology Revolution",
Francis Fukuyama, 2002)

7. Этнология
А.П. Садохин
Москва, "Гардарики", 2002 г.